Зависимости – можно ли преодолеть, или зачем уходить от врача больным?

Диакон Григорий Григорьев служит в деревне Юкки Ленинградской области. 

Наш разговор – о зависимостях. Лечением алкоголизма и наркомании доктор Григорьев, директор Международного института резервных возможностей человека,

сопредседатель экспертного совета при Координационном центре по противодействию алкоголизму и утверждению трезвости Русской Православной Церкви, сопредседатель Всероссийского Александро-Невского общества трезвости, занимается уже три с половиной десятилетия.

Диакон Григорий ГРИГОРЬЕВ родился в 1956 году. В 1979 году окончил Военно-медицинскую академию, служил на Тихоокеанском флоте. Участник дальних походов на подводных лодках и ликвидации трех аварийных ситуаций. Майор медицинской службы.

В 1984 году демобилизовался по состоянию здоровья. Работал в Ленинграде в Клинической больнице Управления Делами Академии наук СССР. В 1988 году организовал Всероссийское Александро-Невское общество трезвости.

В 1993 году защитил кандидатскую диссертацию по теме «Лечение алкоголизма методом массовой эмоционально-эстетической психотерапии (разработка метода и оценка его эффективности)». В 2004 – докторскую по теме «Кризисно-реабилитационная помощь при наркоманиях на основе стрессовой (духовно-ориентированной на православной основе психотерапии)». В 2006 году ему было присвоено ученое звание профессора по кафедре медицинской психологии Санкт-Петербургской медицинской академии последипломного образования.

Председатель приходского совета храма Рождества Иоанна Предтечи в деревне Юкки Ленинградской области. В 2010 году рукоположен в диаконы.

Человек должен уйти от врача больным

– Есть такой закон в психиатрии «10 000 здоровых не убедят одного больного, но один больной убедит 10 000 здоровых», – объясняет отец Григорий, разливая по кружкам крепкий китайский чай пуэр. – По сути дела, любая зависимость, в том числе алкогольная, – это психическое заболевание, а любое психическое заболевание начинается со снижения критической самооценки – человек не считает себя больным.

Жена говорит пьющему мужу: «Иди лечиться», а он отвечает: «Тебе надо – иди лечись сама». А для исцеления нужно большое, искреннее желание.

Это как покаяние: основа покаяния в грехе – желание перемен. Само слово покаяние по-гречески значит «перемена ума». Покаяться в неосознаваемом грехе невозможно.

Представим себе: здоровый человек приходит на обследование, ему делают УЗИ.

– У вас ничего не болит?

– Нет. Ничего

– У вас там в правой почке камень. Что, и тяжести не бывает?

– Нет.

– А печень не болит у вас?

– Нет. А что с ней?

– Там тоже камни!

Человек вышел от врача, и у него заболели и печень, и почки.

Вот и психиатр должен так построить беседу с пациентом, чтобы человек сам поставил себе диагноз. Тогда появляется желание лечиться. Беседа, в результате которой человек осознает свои немощи, болезни и понимает, в чем они выражаются, должна стать глубоким потрясением личности.

Зарок: просьба о помощи

У любой зависимости, как у сказочного змея, есть три головы: психическая зависимость, физическая и духовная.

Психическая зависимость – это когда перестает вырабатываться внутренний алкоголь и человек нуждается во внешнем; физическая – когда появляется тяга к употреблению и постоянно увеличивается доза, а духовная – когда мысли лезут в голову.

Человеку надо объяснить, что психическую и физическую зависимость он может преодолеть сам или с помощью лечения. Но духовную – нет. Потому что человек не может контролировать не свои мысли. Необходимо получить помощь Божью.

Есть такое понятие – «зарок». Это искреннее обращение к Богу: Господи, я обещаю Тебе не пить, если Ты дашь мне для этого силы. Так попросить больной может только сам, и никто за него это не сделает.

Зарок отличается от обета. Зарок – это обещание не делать злого дела, а обет – это обещание сделать доброе дело.

Например, болеет ребёнок, мама молится: «Поправится ребёнок – поставлю часовню». До революции, когда отец семейства в церкви давал зарок от пьянства, вместе с ним приходили его супруга с детьми и давали обет. Они сами никогда не пили и пьянством не страдали, но делали это, чтобы поддержать близкого.

Мы стараемся провести первую беседу так, чтобы человек пришел к зароку и таким образом восстановил отношения с Богом.

Принудительное лечение зависимостей: не от хорошей жизни

– То есть первая беседа алкоголика или наркомана может быть и не по его инициативе?

– Она почти всегда будет не по его инициативе. Чаще всего человек приходит по настоянию родных.

– А насильно лечить можно? Как вы относитесь к деятельности Евгения Ройзмана и Егора Бычкова?

– Нельзя сказать, что это недопустимо. А если зависимый хулиганит, ведет себя безобразно? На принудительное лечение идут не от хорошей жизни.

Единственное, что нужно понимать: результат при принудительном лечении будет ниже, чем при добровольном, как в лечебно-трудовом профилактории – человек из него выходит и снова начинает пить. Но когда речь идет о жизни и смерти, то хоть какой-то результат — уже положителен.

Если же с человеком, переставшим пить или употреблять наркотики насильно, провести реабилитационную работу, то можно достигнуть успеха.

Что же касается Егора Бычкова, то я не думаю, что он и его коллеги применяли настоящее насилие. Помните, как Одиссея привязывали по его просьбе, когда проплывали мимо сирен? Ведь пациентов не в мешке к нему привозили. Значит, с их стороны было некое добровольно изъявленное желание.

Мне кажется что на него наехали не из-за того, что он плохо реабилитировал, а из-за того, что хорошо. Видимо, задел много кого… Потому что всем, на самом деле, наплевать и на насилие, и на наркоманов.

Единственная ошибка, которую совершил Бычков — не оценил ситуацию, в которой находится, и таким образом подставил под удар все свое дело. Было понятно, что рано или поздно он на этом погорит. Ему стоило сказать, что, в принципе, ты все делаешь правильно, но прекращай, закончится плохо.

Думаю, перегибал он по молодости, по горячности. Надеюсь, сейчас откорректировал свою программу.

Сухая ломка или “качели”?

– Ну а то, что в центре у Бычкова голодом морили? Хлеб, лук, чеснок и вода…

– Идея очень правильная. В старые времена все зависимости лечили голодом. Потому что во время голода наступает очищение организма и резко уменьшается интоксикация.

Пример: если человека лечить медикаментозно, то сон у него будет расстроен полгода. А если его лечить голодом и воздержанием, то сон у него через пять дней восстановится.

Сухие, т. е. без обезболивания, ломки всегда быстрее проходят. Сухая ломка – это своего рода мобилизация резервов организма. А медикаментозное лечение – это зачастую снижение резервов.

Поэтому в советское время была стратегия сухих ломок, а медикаментозное лечение воспринималось, как элемент неотложной медицины, если есть риск для жизни.

– А говорят, при ломке человек может умереть от болевого шока…

– Это все ерунда. Разумеется, если у человека нет порока сердца или какой-нибудь врожденной аномалии. Во всяком случае, мой опыт лечения наркоманов говорит, что от сухих ломок гораздо лучший результат.

Кроме того, есть эффект воспитательный: у человека остается страшное воспоминание о наркотиках. Если его на время ломки усыпить, то он проснется – и что изменится? Какой он вывод сделает?

Если лишать трудностей, то человек ничего менять не будет — зачем? И так хорошо.

И «лечение» будет проходить по такой схеме: наркоману нужна все большая и большая доза, он получает все меньше и меньше кайфа, он идет в клинику, его «чистят», ему нужна теперь для кайфа меньшая доза — и все, он опять начинает принимать. Через два-три месяца все повторяется: «Я же хочу лечиться, а мне ничего не помогает – такая болезнь!»

Врачам тоже хорошо – больше капельниц, больше заработок, и совесть чиста. Такая болезнь, помогаем, как можем!

Больные называют такое лечение «качелями».

Кофе с амфетамином для наших детей

– А кому, если подумать, вообще нужен результат?

В древние времена был в китайской деревне один врач. Все здоровые платили ему налог, а когда кто-то заболевал – он его лечил за свой счет. Так возникла профилактическая медицина – врач был кровно заинтересован, чтобы никто не болел. И оттуда пошла поговорка: «Болезнь надо лечить за три года до начала, а не за три дня до смерти».

А в данном случае, горе пациента – это прямой доход врача.

– А возможна ли вообще профилактика зависимостей?

– Не только возможна. Это самое главное в их лечении. Профилактика должна проводиться и в детских садах, и в школах.

До революции в каждом учебном заведении был обязательный предмет – наука о трезвости. Надо рассказывать правду о том, что такое наркотики, что такое зависимости: кто предупрежден, тот вооружен. А дальше человек сам решает.

Ведь у нас никто этого не делает, и человек по незнанию зачастую беззащитен перед этими веществами!

Когда наркомана спрашиваешь, почему он начал употреблять, что он отвечает? «Думал, что ничего не случится», «Любопытно», «Интересно, попробовал», «Был уверен, что с одного раза ничего не будет». Никто же не собирался наркоманом становиться.

А алкоголики откуда берутся? Был уверен, что ничего не случится, если буду пить понемногу.

Так общество настроено, все так говорят.

– Бывает такое, что ребенок из хорошей семьи, где не пили, не курили и вдруг…

– Это тусовка! Все принимают, смеются, о последствиях не думают и не знают.

В элитных школах бывает еще хуже: дети добавляют немного амфетамина в кофе и на переменах его принимают с невинным видом. И ребята еще считают, что они продвинутые и ведут здоровый образ жизни, не понимая, что уже подсели на настоящие наркотики.

Вообще так называемые «молодежные наркотики» – самое страшное дело. Психостимуляторы, амфетамины способствуют сексуальному раскрепощению. И потом человек в принципе уже не может без них заниматься сексом, для него он становится тяжелой работой и просто наказанием. В этом возрасте идет гормональное созревание и физиологически человек меняется. Потом уйдут годы на то, чтобы человека привести в норму.

«Сатанинская прелесть»

– Больным себя человек начинает считать через несколько лет после того, как перестает принимать психоактивные вещества. В этом состоит драматизм ситуации: желание лечиться возникает в процессе трезвой жизни. И чем больше не употребляешь, тем больше себя считаешь больным.

– Как в духовной жизни: чем сильнее человек кается, тем сильнее видит свой грех…

– Да, и в связи с этим еще важно помнить, что зависимость идет рука об руку со грехом – всегда высока опасность возвращения. У каждого человека есть слабое место, своя Ахиллесова пята. Если есть предрасположенность к диабету, то даже если ты диетой его преодолел, то надо всю жизнь себя ограничивать. Если ты забудешь об этом, то сразу споткнешься.

– А почему вообще возникает потребность пить, употреблять наркотики, курить?

– Давайте посмотрим на это вот с какой стороны. Какова основная цель православия?

Помните: преподобный Серафим Саровский – о цели христианской жизни? Стяжание Святого Духа, получение благодати. Потому что благодать дает мир в душе, радость, покой, свет. Но получить ее очень трудно – надо жить по заповедям, прилагать усилия. Царствие Небесное берется силою.

Так вот, всякая зависимость – это манипулирование радостью жизни, своего рода попытка прельщенного украсть «благодать» с черного хода. Бес приходит к человеку и говорит: а что тебе в большой очереди стоять, трудиться, платить? Ты смотри: вот сюда можно зайти, дверца открыта, там можно взять то же самое, только без очереди и бесплатно.

Человек идет и берет. А потом оказывается, что за удовольствие надо платить. Бес знает физиологическое устройство человека и подсказывает человеку, как включить при помощи химии механизмы, которые святые отцы включают при помощи благодати Божьей и огромного труда.

Включить-то можно, но потом включаются и другие механизмы возмездия.

Вначале человек «балдеет». А потом надо употреблять не для того, чтобы стало хорошо, а чтобы не было плохо. Как это у Берроуза было в «Голом завтраке» – «откупиться от обезьяны».

То есть зависимость от Бога – это когда все люди хотят быть счастливыми в Боге. Божью благодать трудно получить и легко потерять. А «сатанинский» кайф получить легко, зато потом никак не отвязаться от нечистой силы.

– У преподобного Симеона Нового Богослова радость от богообщения сравнивалась с вином.

– А есть, есть сходные черты. Только это то вино, от которого нет ни опьянения, ни похмелья, ни ломки, а есть только состояние внутреннего счастья.

Я алкоголик, не пью уже 30 лет

– Как вы считаете, проблема зависимости — социальная или индивидуальная?

– Она стала социальной, потому что это не эпидемия и даже не пандемия — это состояние общества.

Я думаю, что распространение зависимостей связано с тем, что в нашем обществе разучились различать добро и зло. Все так живут, все что-то принимают – вроде как это и не страшно.

Это особенно видно на алкоголе. Если человек в какой-то компании отказывается от выпивки, то ему обязательно зададут вопрос: «Почему не пьешь? Ты болен?»

Я не принимаю спиртные напитки тридцать лет, и меня часто спрашивают:

– Не пьешь?

– Не пью.

– Совсем?

– Совсем.

– И на Новый год?

– И на Новый год.

– А почему?

– Больной.

– А чем?

– Алкоголизмом.

– А как это?

– Ну вот ты можешь немного выпить и остановиться, а я, когда немного выпиваю, – у меня крышу срывает, я становлюсь злобным, агрессивным, могу стулом тебя по башке ударить. Не контролирую себя.

– Ну, значит, не надо пить.

– Я тоже так решил.

– А давно с тобой такое?

– 30 лет уже.

– Понятно…

Ещё никто не сказал мне: «Какой ты алкоголик? Ты не пьешь 30 лет, ты просто над нами смеёшься!» Наоборот, то, что 30 лет не пьешь, – это окончательный диагноз. Потому что пьянство считается нормой жизни.

Так же с наркотиками: «все принимают». Большая часть наркоманов принимает вещества, которые они не считают наркотиками: героин – это наркотик, а, скажем, амфетамин – нет.

Конечно, у нас в нашем обществе – это глубоко социальная проблема.

Конкретный человек, конечно, имеет возможность сопротивляться этой пропаганде. Вот я и не пью. И все мои знакомые, глядя на меня, не пьют — не потому, что я кого-то призываю к этому, а просто видя на моем примере, что, оказывается, можно жить и без алкоголя. Я буду сидеть за праздничным столом, и у меня будет хорошее настроение. Я вон чай пуэр себе заварю, и мне будет очень хорошо, значительно лучше, чем от алкоголя.

Марихуана против алкоголизма?

– Есть мнение, что алкоголизм и наркомания – это проблемы принципиально разные: алкоголизм от невоздержанности в винопитии, наркомания — употребление изначально запрещенного…

– Это не просто одного поля ягоды, это разные ступени одного и того же. Сначала человек курит, потом пьет, потом принимает наркотики. Не бывает такого, чтобы человек не пил, не курил и начал сразу принимать героин. И так же, когда он перестает принимать героин – он начинает пить. Эти вещества заменяют друг друга, чем и доказывается, что зависимость от них — одно и то же явление.

Более того. Вообще все зависимости переходят одна в другую. Любой наркоман знает, что бутылка водки снимает героиновую ломку. Перестаешь принимать наркотики – будешь больше пить. Станешь меньше пить – начнешь больше курить. Перестаешь курить – начинаешь объедаться.

На этом построена так называемая «метадоновая программа», когда героиновых наркоманов «пересаживают» на метадон.

– И как Вы относитесь к такому методу лечения?

– Крайне отрицательно. Это не лечение – один наркотик заменяется другим.

А была еще марихуановая программа, о ней сейчас мало кто помнит. Не задумывались, почему травка легализирована в Европе? А это было сделано под флагом борьбы с героином. Предполагалось, что если начать продавать травку, то снизится потребление тяжелых наркотиков. Этого не произошло, а вот употребление марихуаны возросло на 45%.

Но лечить зависимость от одного зависимостью от другого недопустимо. А сейчас в мире присутствует такая тенденция: поставить на учет и давать наркотик у врача. И назвать это борьбой с наркоманией. А на самом деле, это просто перевод наркомафии на легальное положение.

– А на какие медикаменты можно переключать зависимого?

– Ни на какие. Все лекарства в какой-то степени наркотики. Собственно, поэтому их курсами проводят, и со времен Гиппократа после медикаментозного лечения всегда проводилась очистка организма. А сейчас человека только накачивают.

Конечно, разница между анальгином, аспирином и героином есть. Они все-таки в разной степени повреждают организм. Но вообще, если мы обратимся к истории медикаментов и наркотиков, то увидим: что сегодня считается наркотиком, вчера было медикаментом. Например, героин выпускала в таблетках немецкая фирма «Bauer», как лучший антидепрессант начала XX-го века.

И это важный нюанс. Сегодня таблетка, завтра психоактивное вещество, послезавтра наркотик.

Все, что называется наркотиками, наиболее точно отслеживает антидопинговый олимпийский комитет. Вот то, что там есть – это и есть наркотик.

В лечении наркомании важно понимать: линия обороны должна проходить как можно дальше от крепостных стен. Подобное подобным не лечат.

Миф о “культурном потреблении”

– Как Вы относитесь к культурному потреблению алкоголя?

– Если вы приедете в Севастополь, вас наверняка повезут на экскурсию в древний город Херсонес. А в Херсонесе покажут развалины древнего города возле Владимирского собора и расскажут, что в Херсонесе было 14 000 жителей и среди них один винодел. От дома винодела хорошо сохранился фундамент: там три каменных пресса, на которых рабы отжимали вино. Из этой археологической находки делают вывод, что в Херсонесе уже в IV-V веке существовала культура пития.

А теперь я Вам скажу, как пили древние греки. Мужчинам разрешено было пить после 35 лет при наличии сына. Женщинам было запрещено пить пожизненно, за однократный прием алкоголя могли казнить или изгнать из города.

Вино разбавляли водой. Существовало три нормы разведения: 6, 8 и 12 литров воды на литр вина.

А вот рабам давали пить только неразбавленное вино второго и третьего отжима. Знаете, для чего? Чтобы легче было ими управлять. Чтобы на их примере воспитывать молодежь – показывать, во что превращается пьяный человек. А превращается он в ломовое животное, которому ничто в жизни не интересно. Днем он в каменоломнях работает, вечером ему дали стакан – и хорошо.

Так что культура потребления – это, в первую очередь, низкопроцентный алкоголь. То же самое было в древней Иудее.

А мы сегодня пьем то, что горит синим пламенем, и вспоминаем Кану Галилейскую, говорим, что Христос был не против вина.

Современный алкоголь — яд

У нас сейчас вообще нет вина, сплошная синтетика.

Сейчас все, что мы называем алкоголем – это зачастую боевые отравляющие вещества. Все делается из гидролизного спирта – это не самогон, полученный путем сбраживания, а результат химической реакции, который потом очищают от сивушных масел особыми ядовитыми веществами. Частично они растворяются и остаются в этом спирте. По вкусу он нормальный, а по качеству – эти токсические вещества, как радиация, накапливаются в организме, а потом человек умирает.

Время такое — эра консервантов и химикатов. Мы ими дышим, мы пьем грязную воду, едим загрязненное мясо. Раньше в одну могилу можно было хоронить несколько тел с промежутком в 20-30 лет, а современный человек очень долго не разлагается, потому что «забальзамирован» при жизни.

И это не имеет ничего общего со святыми мощами. Просто в организме человека сохраняется от одного до двух килограммов шлаков, состоящих из химических веществ, которые он накапливает за свою жизнь. В том числе и из алкоголя.

Европа спивается

– Три четверти человечества на сегодняшний день не употребляют спиртного. Где государство запрещает, где есть религиозный запрет – там есть трезвость.

Мусульманский мир – 27 стран – жесткий сухой закон. В Саудовской Аравии – смертная казнь за прием алкоголя. Индия – индуизм запрещает. На Тибете никто не пьет. Китай – 95% не пьет.

Ну и что получается? Пьет белая часть человечества. И как краснокожие вымирали, так и белые вымрут. А народы, которые не пьют, заселят территории спившихся.

Кстати, народы — традиционные производители алкоголя сейчас спиваются: Молдавия, Франция, Германия…

– Европейцы спиваются?!

– Так французов уже не осталось – одна арабская молодежь.

– А Кавказ – Грузия, Абхазия?.. Традиционно пьющие регионы…

– В Грузии пьют не так много, как об этом говорят. Грузины никогда не напивались, у них винопитие было очень умеренное, по праздникам. Они пили слабые спиртные напитки в определённых условиях, в которых опасность зависимости была доведена до минимума.

А у нас она доведена до максимума. У нас само национальное отношение к слабым спиртным напиткам – презрительно-насмешливое.

Да и вообще, мы историей своего государства уже доказали, что пить в меру не умеем. И никогда не научимся. Мы – вымирающий народ. В таком состоянии продолжать упорствовать в идее «культурного пития» – неправильно.

Это не значит, что нет людей, которые не могут пить в меру. Но физиологическое устройство человека обусловлено здоровьем, полученным от предков. Если у человека 5-6 поколений трезвенников, то зависимость будет развиваться медленнее.

Есть народы, которые медленнее спиваются, например, семитская группа. Но эти народы и не пьют. Еврей-алкоголик – это редчайшая ситуация. В Израиле даже нет наркологических клиник: если у человека есть зависимость – а это, как правило, репатриант из России, — то ему дают инвалидность и платят пособие.

Быстрее спиваются народы азиатской группы: китайцы, корейцы, японцы, чукчи, эвенки, северные народы, имеющие так называемый «азиатский ген».

У славян эти показатели средние, но в России много азиатской крови вследствие татарского ига.

Сейчас практически нет чистых национальных генов, все народы перемешаны. Но никогда не было таких некачественных веществ.

Как перестать пить?

– Если у нас в обществе настолько искаженное представление об алкоголе, то какая может быть мотивация к трезвости?

– Мотивация может быть только одна. Для того чтобы человек вышел из состояния лжи, ему надо говорить правду. Если бы СМИ начали говорить правду, то, наверное, многие люди бы задумались. Люди, попавшие в зависимость, освобождаются только под влиянием какого-то стресса. Когда человек бросает курить? Чаще всего после инфаркта или когда ноги отрезают.

Правда и страх — больше никаких способов нет. Правда – это форма Божьей любви.

А пока будут создаваться мифы о том, что «пить полезно», ничего не изменится.

Обратите внимание: дети пьющих родителей в 80% случаев не пьют, насмотревшись на родителей.

– А как же дурная среда?

– Ну вот, бывает такая реакция отторжения. Зато сейчас они переходят на наркотики. Они не хотят, как мама с папой, говорят, что хотят жить быстро и умереть молодыми.

На самом деле, это бравада. Просто в юном возрасте нет понимания смерти, они думают, что будут жить вечно.

– Недавно появился запрет на ночную продажу алкоголя. Как вы считаете, это переломит ситуацию?

– Любая форма запрета снижает опасность. Все эти законы проходят со страшным сопротивлением. Все производители алкоголя борются с запретами. Это показатель того, что для них это убыток.

Надеяться на то, что что-то будет переломлено, не стоит. Но будет меньше смертей, меньше психозов, меньше трагедий. Первое правило борьбы с искушением – убрать источник искушения. Уменьшается искушение — уменьшается и грех.

А сухой закон даст полную победу над алкоголизмом. И все рассказы о самогоноварении при сухом законе – это просто смешно.

– Почему?

– Потому что если государство захочет вычислить самогонщиков, то оно это сделает.

– По деревням?!

– Элементарно, соседи сразу напишут донос.

– Почему?

– Потому что нас так приучили. Свои же сдадут. Алкоголик сдаст, жена напишет, скажет: муж напился. За год все уничтожится при желании.

– Во время перестройки не уничтожилось.

– Весь драматизм перестроечной ситуации состоял в том, что борьба велась отчасти, всего два-три года, и решала другие задачи.

Насколько я понимаю, смысл этой борьбы был в следующем. Каждые 10 лет при советской власти принимался ограничивающий закон. Но всегда все заканчивалось увеличением продажи на 20%.

Почему? Подозреваю, дело в том, что у государства была монополия на продажу водки. И из выручки складывался в том числе и фонд зарплат. Когда нужно было повысить зарплату – нужно было увеличить продажи водки. Поэтому создавали дефицит, а потом открывали кран.

– После того, как запретили ночную продажу алкоголя, люди стали брать больше, чем им надо. В результате отравления бывают даже чаще.

– Я думаю, что это тоже будет иметь место, но временно, потому что у алкоголика всегда нет денег. Потом все выровняется и будет положительный результат.

И у нас вообще есть такая тенденция: крупу начинают закупать, соль, сахар, спички. Но это все ненадолго. Ну, закупили, потом жучки сожрали крупу, и крупы больше нет. Закупили водку, выпили, отравились, а потом денег-то нет. И больше не закупишь.

– То есть, чтобы преодолеть алкоголизацию населения, надо не только избавиться от алкоголя, но и какое-то время не повышать уровень дохода?

– Если бы сейчас всем дали хорошую работу, крепкое здоровье и материальное благополучие – пить бы стали намного больше. Мнение, что депрессия является результатом социальной напряженности, ошибочно. Как быть с Голландией? Социальной напряженности там нет никакой, а процент депрессий катастрофически высок.

Без благодати

– Мы говорили о зависимостях в медицинском смысле, но есть зависимости другого рода…

– Все зависимости лучше всего описаны в «Сказке о золотой рыбке». Сидит старуха на берегу моря, новое корыто надо. Нормальное желание. Появляется корыто – тут же доза начинает возрастать. Избу. Тоже нормально. Потом надо быть боярыней, потом царицей. А когда царицей стала – дальше некуда – надо рыбку унизить. Если бы рыбка и это выполнила, тогда бы старуха сказала: «Хочу уху из золотой рыбки».

Чем больше доза, тем меньше кайфа и больше ломки. И это характерно для любой зависимости: к деньгам, к власти, к веществам. Преподобный Серафим Саровский говорил, что есть три вида капитала: денежный, чиновный и духовный. Если для человека духовный капитал превыше всего, то он не попадает в зависимость от денег и чинов.

Об этом же говорил Господь: ищите прежде Царствия Небесного, а все остальное приложится. Беда не в деньгах и не в чинах, а в зависимости.

У Климента Александрийского есть трактат о богатстве, где он пытается определить: много — это сколько? И приходит к выводу, что нет конкретной суммы. Можно попасть в зависимость от малой суммы, а можно от большой. Если есть благодать – ничего не страшно. А нет – нет и иммунитета к зависимости.

Есть такой образ: «Монах может привязаться к одной пуговице и погубить свою душу».

– То есть нормальное состояние для общества, чтобы не попадать ни в какие зависимости, – это аскеза?

– Нет. Нормальное состояние для общества — это стяжание благодати Святого Духа.

Есть много примеров богатых людей, которые были близки Богу. «Что даровано судьбою – пусть вам будет в утешенье. Пусть работает работник, воин рубится в сраженье», – писал Шота Руставели в поэме «Витязь в тигровой шкуре». Кстати, он прославлен в лике святых.

Как в Древней Церкви выбирали епископа? Епископ должен быть мужем одной жены, хорошо управлять своим домом, здравомыслящим, не пьяницей, не склочником. Община наблюдала за человеком и выбирала его в епископы. Они видели, что у него есть иммунитет от всего, его нельзя было ничем испортить, потому что он был трезвомыслящий человек.

Если для человека главным является стяжание благодати Святого Духа, то ему не повредят ни деньги, ни чины. Либо ему деньги и чины не будут нужны, либо с их помощью он сможет делать добрые дела.

– А вещества?

– Человеку, стяжающему благодать, даже если он их попробует, это просто не понравится, потому что он увидит, что благодать уходит или по крайней мере не приближается.

Зависимость от власти

– Считается, что самая большая зависимость возникает от власти.

– В нашей стране власть выше денег, она управляет деньгами. А, например, в Америке деньги управляют властью.

В любом случае, возникает некий круговорот денег и власти. Ты, получив власть, будешь вынужден отчитываться перед теми, кто тебя выбрал, давая деньги. Так возникает коррупция. Это максимально доведенная до абсурда чино-финансовая пирамида, абсолютно безблагодатная.

И назад дороги нет. Уже и радости нет, и остановиться бы надо, а не получится, потому что справа и слева бегут волки, и человек бежит в стае и сам становится волком, чтобы его не затоптали и не сожрали.

– Печальные вещи Вы говорите. Получается, что сейчас настолько бездуховное время, что пороки материальны — даже властолюбие зиждется на сребролюбии.

– А пороки в конечном счете всегда материализуются физиологически. У маньяка выделяются гормоны радости при мучении жертвы, что абсолютно ненормально.

Можно говорить о «физиологии греха» – у грешника меняется организм. Машина нашего тела может быть настроена либо Богом, либо сатаной. А выбираем мы это сами, своей свободной волей. Если человек всем сердцем выберет Бога, Господь может сделать из него святого.

Так что не беспокойтесь о том, что сейчас бездуховное время – чем больше груз зла, тем больше благодати дает Всевышний человеку. Все будет нормально с Россией, если мы только обратимся к Богу. Верю, что это произойдет в ближайшее время, ведь чем темнее ночь – тем ярче светят звезды.

Источник: pravmir.ru